Семь пастухов пришли ко мне,
Бараны прибежали
И говорят: "У нас беда,
Ужасный беспорядок!».
К оврагу подвели меня:
Стреляют из рогаток
И гонят куры рыжих лис,
А дядей избивают.
За что, понять хотелось мне,
Искала очевидцев
Тогда спустился Лев[1] ко мне
Из тайного укрытья.
Поведал: кто, кого, за что
Жестоко избивает,
Узнала тайны
Все зараз,
И все понятно стало.
В обиде тетки те на дядь,
Мол, куры наглы стали:
Оставили без шубок их,
Охотники лис ждали.
Своим сачком в другом кусту
Ловил лис Марсианин[2]:
Лисята в норках ждали пап
И фыркали носами.
Те куры с Марсом помогли,
Лисята подрастают
А тётушки, вновь без вины
Все дядей истязают.
Затем ко мне подходит Кант
И томно изрекает:
"Съедай скорее алый бант,
Ведь "Вещь в Себе спасает".
Мне было жалко странных дядь,
А тётки раздражали,
И бант пришлось всю ночь жевать,
Аж челюсти устали.
Вкусна, полезна Вещь в Себе!
Я Канта[3] понимаю,
Мой Алый Бант как Белый Бинт,
Портному помогает.
С Бинтом тем наложили гипс,
Портной опять хромает,
И Алый Стяг его ноги
На битву вдохновляет.
Стремянки он винит в беде,
С их Высотою бьётся,
Гремя костями, Носорог[4]
Над битвой той смеётся.
Влетела Муха в рот ко мне,
От голода бы съела,
Но я сыта была Бантом
И Мухе песню спела.
Про Каннибалов и Котёл,[5]
В нём будет кинопроба.
Про Рыцаря, что сшиб мне дом
И про Любовь до гроба.
И тут Царица снизошла
В прозрачных одеяньях
В ней мощь и горькость, не Свекла,
Вулкан у основанья
В Тиаре Стрелы – Изумруд,
То Дар мне по заслугам,
Спасибо Небу, не фаст-фуд –
Позавтракаю Луком!