Klamurke Belletristika

Чёрный лифчик

Я не люблю, когда передо мной на дороге лежат три камня в виде равнобедренного треугольника; а совсем уж невыносимо мне, когда острие такого треугольника показывает прямо на пустую бутылку из-под пива.

В таком случае я обычно поворачиваюсь назад; но так как не было другой дороги, которая привела бы меня к нужной мне цели, мне только оставалось пойти дальше.

Чтобы устранить это несчастное сочетание, я правой ступней подтолкнул правый камень, и тут же левой ступней и левый. Камни, каждый по-своему, летели вперед, потом, расходуя лишнюю энергию, катились еще чуть дальше и вконец остановились. - И как я увидел, как они там лежат себе, меня вдруг охватило эзотерическое содрогание. Ведь оказалось, что показывающий на пустую бутылку из-под пива треугольник под моим воздействием превратился в треугольник равносторонний; и бутылка лежала точно в его центре. Произошел какой-то загадочный выворот, перегнавший наружное вовнутрь; а человек, который обладает чутьём к эзотерическим основам бытия не может не содрогаться от такой загадочности.

Глубокого смысла этого события я не понимал; но не могло быть сомнения, что глубокий смысл - есть. Бутылка, правда, выглядела, будто это обыкновенная бутылка из-под пива; но любой, кто обладает хоть малейшим чутьем к эзотерическим основам бытия сразу поймёт, что это не так. Осторожно извлекши её из огибающего её треугольника, я стал подвергать её тщательному осмотру. Моё предположение о нахождении в ней листка с таинственным сообщением не подтвердилось, ибо листка в ней не нашлось. Зато из нутра её веяло запахом пива. Наверно она не так уж долго пролежала на этом месте; ибо иначе пиво уже высохло бы, и она больше не пахла бы пивом. Но ввиду того, что это - бутылка не обыкновенная, могло быть и иначе.

Я решил взять её с собой. Может быть в ней устроились какие-нибудь благодетельные духи; а иметь у себя дома таких благодетельных духов может быть полезным. И даже если это не благодетельные духи, а ужасные демоны, то это не страшно; ибо и ужасные демоны не лишены прелести и несомненно могут внести какое-то разнообразие в мой, в общем-то, беспросветный и скучноватый быт.

В глубоком раздумье, руки сложив за спиной, я шёл дальше, и в сопровождающей меня с левой стороны тени бутылка, которую я держал в сложенных руках, выглядела как качающийся вверх и вниз куцый хвост.

Но вдруг я спохватился, что ведь не могу я ходить по улицам нашей деревни с пустой бутылкой в руках. Что будут думать люди! Я постарался сунуть ее в карман пиджака. Но из кармана торчало горлышко, и это выглядело еще хуже, чем если бы я держал ее в руке. Да и в брючном кармане не уместилось.

Ведь не исключено что, вопреки всем ожиданиям, эта бутылка – совсем обыкновенная пустая бутылка из-под пива? Если это бутылка обыкновенная, то не стоит таскать ее с собою и подвергать себя людскому смеху. А выяснить, нормальная ли это бутылка или необыкновенная – может разве только экзорцист или кто-нибудь другой, кто обладает ясновидением. Я сам ясновидением не обладаю; сам я обладаю только общим чутьём к эзотерическим основам бытия, и больше ничего. Откуда мне знать, что это за бутылка? Знать не могу.

Энергичным взмахом я отбросил ее в окаймляющие дорогу кусты.

Как раз в тот момент, когда она исчезла в кустах, закричал сыч, и мгновенье спустя что-то задребезжало, как будто бутылка упала на какую-то вторую бутылку.

Это насторожило меня. Крик сыча несомненно имеет какое-то значение. А вдруг эта вторая бутылка, с которой столкнулась первая, является как раз той самой загадочной и нужной? Я решил все выяснить и пополз в кусты. Кусты были колючие, и почва была топкая; так что поиск бутылки обернулся мероприятием весьма затруднительным. Но ввиду того, что дело мне казалось достаточно важным, я смутить себя не дал.

Вдруг сквозь кусты я увидел парящий вертикально над землей какой-то удлиненный черный предмет. Держась направления к этому предмету, я попал на обросшее пышным мхом место, где кусты были менее густые, и где я мог кое-как распрямиться. Поднявшись из полулежачего положения и сев на корточки, я опознал тот удлиненный предмет как висящий на ветви чёрный лифчик.

Черные лифчики я очень люблю; и особенно тогда люблю я их, когда они облекают привлекательное содержимое. Данный экземпляр, правда, без всякого содержимого просто так висел себе в кустах; но опытным глазом я сразу определил, что по величине и по отделке он был предназначен для форм, вполне соответствующим моему вкусу; и велика была вероятность, что до того, как его оставили в этих кустах он обтягивал именно таковые.

Верхний конец лифчика был наколот на один из этих длинных шипов, которые во время моего ползания в кустах так сильно царапали меня. Чашки его были слегка прозрачные и отделаны кружевами; и, направляя взор все ниже и ниже – я вдруг заметил, что нижний конец указывает прямо на спрятанную во мхе бутылку из-под пива.

А это уж крайне загадочно да чревато глубоким значением: ведь именно пустая бутылка из-под пива привела меня к этому лифчику; и вот лифчик вернул меня обратно к бутылке из-под пива. Это, конечно, не случайно. К тому же бутылка из-под пива связана с лифчиком тем обстоятельством, что и то и другое обретают свое значение только от соответствующего содержимого! Загадочно, весьма загадочно.

Осторожно я выковырял бутылку изо мха. Сомнений нет – именно та бутылка, которую я только что кинул в кусты! И по-прежнему из горлышка пахло выдохшимся пивом. Но где вторая бутылка? Ведь явно она столкнулась с какой-то другой! И вот рядом я увидел останки бутылки из-под шампанского! По-видимому первая бутылка врезалась в неё, разбила и отскочила на предназначенное своё место под лифчиком. Так как при этом столкновении бутылка из-под шампанского разбилась, то она вряд ли является центральным предметом данной комбинации. На всякий случай я тщательно обыскал осколки в поисках возможной записки; но так как я никакой такой записки не находил, я решил, что, следовательно, таковой и нет и что целью, к которой должна была привести меня пивная бутылка следует считать именно лифчик. Но и сама бутылка, наверно, не лишена глубокого значения, и поэтому я решил взять с собой и её.

Я снял лифчик с шипа, на который он был наколот, и сунул его в карман; после чего, держа в левой руке бутылку из-под пива, я пополз обратно на дорогу.

И вскоре, руки сложив за спиной и голову наклонив в глубоком раздумье, я вновь шёл себе по дороге. В левом кармане я нес лифчик, и в правой руке за спиной пивную бутылку, тень которой, словно куцый хвост, качалась вверх и вниз.

Дальше приключений уже не было; и даже те, кто встречались на улице, никакого внимания на пустую бутылку не обращали. Кто знал меня, любезно говорил «здравствуйте!», кто не знал – ничего не говорил, и без всяких инцидентов я добрался до моей квартиры. При помощи кнопки я повесил лифчик к стене над комодом, а именно так, чтобы острие кнопки прошло сквозь проколотую шипом дырку. Прямо под лифчиком я поставил бутылку; и так как лифчик висел недостаточно высоко, она загородила его нижний конец.

Осматривая эту композицию, я стал думать над вопросом, что дальше могло бы случиться и на какие моменты следует обратить внимание с тем, чтобы оно так и случилось. Здравый смысл подсказывает, что продолжение должно быть связано с женщиной, которая носит черный лифчик. И ввиду того, что бутылка из-под пива сыграла роль только посредническую, женщина эта не обязательно должна пить пиво; но это и к лучшему, так как я не люблю женщин с пристрастием к пиву.

Для усиления магического воздействия я решил поставить бутылку на треугольную подставку из ткани с золотой каймой; и тут же я отправился в швейную мастерскую наискосок, чтобы заказать таковую.

Швея, которая приняла мой заказ, хотела знать, какого цвета должна быть эта подставка; а также точная величина ее интересовала. Над этим вопросом я еще не успел подумать. Для магического воздействия выгодней, пожалуй, если стороны треугольника, в виде касательных, плотно облегают днище бутылки; и, наверно, подставка должна быть из той же ткани и такого же цвета, как лифчик; но для этого пришлось бы принести сюда бутылку вместе с лифчиком. Я мог бы, конечно, через улицу забежать к себе и захватить и то и другое; но я не хотел зря потратить время, да к тому же мне было бы крайне неприятно, если бы швея, которая была крайне привлекательная и поэтому мне очень понравилась, из-за лифчика стала бы считать меня фетишистом. Поэтому для длины сторон треугольника я наугад назвал 10 сантиметров, а для цвета – чёрный.

Швея, которая, как я уже отметил, была крайне привлекательной, тут же села за работу; и когда искусными руками из куска черной ткани вырезала равносторонний треугольник и к нему пришивала золотистую кайму, я посмотрел в ее декольте и заметил – что она носит черный лифчик; и ввиду того, что в данном контексте этого не может быть без глубокого значения, я решил прельстить ее, чтоб тому, что должно случиться, дать возможность осуществиться. Но еще до того, как я успел бы предпринять первые шаги по намеченному направлению, я узнал, что у нее есть жених, который в нашем спортивном клубе занимается боксом и каратэ; в связи с чем я предпочёл отменить свои планы.

С тех пор на моем комоде, обрамленная золотой каймою, стоит эта бутылка из-под пива, и над ней висит лифчик; и все, кто их видит, очень удивляются. Ввиду того, что все мои друзья лишены чутья к эзотерическим основам бытия, я просто говорю им, что это – произведение искусства, которое один художник подарил мне ко дню рождения; после чего уже не остается открытых вопросов, и даже всякое подтрунивание по поводу происхождения лифчика тут же прекращается, так как для образованного человека превращенный в предмет искусства лифчик тут же перестает быть лифчиком и становится каким-то неопределенным, возвышенным над всем земным чем-то. Как это бывает у менее образованных людей – я не знаю, так как я общаюсь только с образованными людьми и поэтому не знаком с обычаями необразованных.

А что все это значит – по сей день не понимаю.

© Raymond Zoller

К немецкому варианту

Данный текст входит в книгу

Раймонд Цоллер:
Как я сшиб короля с коня

ISBN: 978-3-940185-26-6