«Нет ничего приятнее на свете, чем принести себя в жертву общественной пользе», думала Оля, пасмурным ноябрьским утром выкарабкиваясь из постели. И она решила принести себя в жертву общественной пользе. Ведь чем еще можно заниматься в такой пасмурный день!
Но сначала она стала завтракать. Яичницу и две булочки, на одну из которых она мазала мёд, а на другую – сыр. К сожалению, она забыла купить колбасу, а то она, может быть, съела бы еще и третью булочку, с колбасой. – Позавтракав, она приняла ванну, а затем, сидя перед зеркалом, стала одеваться. Нижнее белье она, как всегда, выбирала очень тщательно, а дальше надевала элегантное вечернее платье, которое, правда, не так уж подходило к этому пасмурному и прохладному ноябрьскому дню, но зато великолепно сочеталось с нижним бельем.
Так нарядившись, она надела пальто и вышла на улицу.
«День сегодня необыкновенный,» подумала она, увидев ковылявшего навстречу бомжа с заспанным лицом. «Даже бомжи рано встают.»
«Не смогли бы вы, сударыня, оставить мне 20 центов, чтобы позвонить?» - спрашивал бомж.
«Двадцать центов…» Оля вынула из сумки портмоне. «А куда в такой пасмурный день можно звонить?»
«Звонить нужно в любое время,» наставляющим голосом объяснял бомж. «В любое время; будь то в солнечные дни, будь то в дни пасмурные! Ведь телефон был изобретен именно для того, чтобы мы звонили, независимо от погоды. Если бы телефон изобрел я, и люди стали бы звонить только в хорошую погоду, то, поверьте мне, я очень обиделся бы. Мы должны уважать творения наших изобретателей и пользоваться ими при любых условиях. Именно так требует уважение, и…»
«У меня, к сожалению, нет двадцати центов» прервала его Оля. «А двадцать Евро можно?»
«Двадцать Евро?» Бомж подумал. «Да, двадцать Евро тоже можно.»
«Может быть, кто-нибудь вам разменяет…» Оля протянула ему банкноту.
«Спасибо большое, « сказал бомж.
«Я и так сегодня собиралась принести себя в жертву общественной пользе,» ответила Оля.
Бомж сунул банкноту в карман, и заковылял дальше.
Вдруг к ней подошёл изящно одетый господин средних лет. «Правильно ли я расслышал?» спросил он. «Вы собираетесь принести себя в жертву общественной пользе? Это так?»
«Именно так,» подтвердила Оля.
«А вы, наверно, подумаете, что я один из тех,» господин стал говорить быстро и все быстрее, - «один из тех, кто постоянно навостряет уши, чтоб услышать, о чем шепчут вокруг. Да, так, пожалуй, может показаться. Но на самом деле всё совсем наоборот. На самом деле, когда рядом произносятся не предназначенные для меня слова, я всегда стараюсь не слушать или затыкаю себе уши. Стараюсь не слушать или затыкаю себе уши. Да.»
«Это очень благородно с вашей стороны», заметила Оля.
«Как хорошо вы меня разглядели,» обрадовался господин, и, чуть медленнее, продолжил: «Но вот, когда, только что, я шел мимо вас и вашего знакомого – так вдруг, не успев отвернуться или заткнуть себе уши, я услышал вот эти не предназначенные для меня слова: Я хочу принести себя в жертву общественной пользе. – О, какое благородство таится в таких словах! Какая возвышенная нравственность! О, если б знали вы, как Бог нуждается в таких людях, которые говорят: Я хочу принести себя в жертву общественной пользе. О, если б знали вы, что все творение он сотворил именно по той причине, что в глубине своей души надеялся, что когда-нибудь найдутся такие люди, которые говорят: Я хочу принести себя в жертву общественной пользе! О…»
«А Вы Бог?» заинтересовалась Оля.
«Боже сохрани!» - испуганно воскликнул господин. «Бог свидетель, что я не Бог. Я только его наипокорнейший слуга.»
«А, вот как…. Поэтому вы так хорошо все знаете…. А как принести себя в жертву общественной пользе Вы не можете сказать?»
Господин подумал. «Я запишу вам один адрес. Заходите туда сегодня вечером в 9 часов. Я все организую.»
«Спасибо за ваше старание,» сказала Оля. «Вы, видно, человек очень влиятельный, если можете все организовать.... Но почему вы так пристально смотрите в моё декольте?»
«Потому что я в восторге оттого, что благородный дух обличён благородной же плотью», ответил, не стесняясь, господин.
«Я восхищена, что слышу от вас такие слова,» сказала Оля. «Ведь мне все казалось, будто богоугодные люди, как вы, смотрят на мир с более духовной стороны…»
«Боже сохрани!» воскликнул господин. "Бог в своей всеобъемлющей мудрости сумел уберечь меня от такой односторонности. Подлинная богоугодность ничуть не избегает сотворенных Богом же плотских наслаждений, а, наоборот, пользуется ими при любой появляющейся возможности. Богу было угодно подарить вам изящное тело, и вдобавок еще оснастил Он вас внимательным великодушием, которое не прячет этот великолепный подарок от жаждущих глаз и даже в прохладные осенние дни не покрывает его больше, чем нужно, предоставляя ищущему взору живительную свежесть ваших грудей. Как мог бы я осмелиться не смотреть в ваше декольте! Вы сочли бы меня неблагодарным человеком! Богохульником!»
«Я, правда, не стала бы считать вас богохульником, если б вы не смотрели в моё декольте,» скромно ответила Оля и изящным движением дальше откинула воротник своего пальто. «Но все ж приставание ваших глаз для меня как свет, который могучей силой озаряет туманы сего пасмурного дня, и ваша речь оживляет душу мою как небесная роса. Никак не предположила бы я в вас такой мудрости и всеобъемлющей многосторонности, такого порожденного возвышенным сладострастием уважения к моим женским формам. Наивысшим удовольствием для меня является предоставлять вашим жаждущим глазам ту пищу, которую они вожделеют, и приносить в жертву вашим страстям все, что Бог подарил мне для свободного распоряжения.» И рассеянно ее тонкие пальцы стали расстегивать верхнюю пуговицу ее пальто.
«Ваши слова обнаруживают порожденное возвышенной набожностью стремление к разврату,» растроганным голосом ответил господин. «Да ведь каждый богоугодный человек обязан помочь такому благородному стремлению найти искомый путь! Приходите сегодня вечером; не пожалеете!»
«Обязательно приду,» ответила Оля. «Ваши речи убедили меня, что вы тот человек, которому я могу довериться.»
«Вы не пожалеете,» повторил господин. «До встречи!»
Он пошёл дальше и вскоре растворился в толпе.
Данный текст входит в книгу
ISBN: 978-3-940185-26-6
